ОЛЬГА  ИВАНОВА 

А там, как тайна, — синева…
И там, как облако, — чертог…
Как сновидение, листва…
Как пробуждение, восток…

 

 

 

Автобиография

Ольга (Полина) Иванова (автоним Ольга Евгеньевна Яблонская)

Родилась в 1965 году в Москве, где и проживаю

В 1995 году окончила Литературный институт им. Горького

С 1997 года состою в Союзе писателей Москвы (поэзия, критика)

В периодике публикуюсь с 1988 года (Новый мир № 3 за 1988 год)

Публикации: Новый мир, Континент, Арион, Дружба народов,

Литературная газета, МК, НГ.

Альманахи: «День поэзии», «Поэзия».

Антологии:
«Руссkая поэзия. ХХ веk»,
«Поэзия народов России в 2-х тт.»,
«Мосkовсая муза»,
«Солнечное подполье»,
«Поэты перестройkи» (Велиkобритания),
«Руссkая женсkая поэзия» (Велиkобритания)

Вышедшие kниги стихов:

«Kогда ниkого» (Арго-рисk, М. 1997),

 

 

«Офелия-Гамлету» (Арго-рисk, М. 1999),

 

 

«Постсkриптум» (Альянс-плюс, М. 2000),

 

 

«Ода Улице» (Арго-рисk, М. 2000),

 

 

“Вымани Ангела”
(совместно с Еленой Лапшиной, Летний сад, СПб. 2005).

 

 

Готовлю k изданию “Избранное” (стихи 1984-2006 года)
и сборник стихов “Сугубо вербально”.

 

* * *

книга жизни – заснеженный сад –
всё поскрипывает и искрится…
вот уже и тебе – пятьдесят,
хоть по-прежнему кажется – тридцать.

где успенью её вопреки
и её титанической мести
кто ударил тебя? – прореки! –
как обычно – ни вида, ни вести…

23.12.18

мастер

сделавши лапкой казенной хавке,

гребле кабальной, ходульной давке, –

камо грядеши, почто дерзиши,

детским кому кулачком грозиши,

тапки теряя, сквозь годы, души,

аки верблюд сквозь игольны уши,

жаря per aspera в россыпь астер,

в робе смирительной некто мастер… –

 

поступью нового анонима,

знамо, и мира и горя мима,

рогом алмазным, как бог, бодаясь

в кладку [егдаже – не дожидаясь –

схлопнутся с лязгом небесны люки],

сквозь ухмыляющиеся глюки

в дурке п...датого мирозданья…

 

*аvе, солдатик его страданья!

ну и – без паузы – до свиданья.

 

пиит

 

Иди один и исцеляй слепых…

Ахматова

 

как ни кликай кастор полидевка –

сглотанет египетская мгла...

всяк пиит – как уличная девка,

манька из медвежьго угла.

 

как ни хмурь бичующие брови,

голытьба, прожорливая рать,

у земной, у скаредной любови –

сроду ни погреться, ни пожрать.

...и в полусне — в апофеозе сада... 

ПУТЕШЕСТВИЯ  ПОЭТА 

Эссе "ТАЙНА  ОБЛАКА"

Комментарии   автору 

* * *

хоть круглосуточно строчи

«перешагни, перескочи,
перелети, пере-что хочешь» –
как ни крути – не перескочишь

и все останется, как есть –
ходьбы пожизненная жесть
сороконожкою печальной
по нескончаемой начальной

одежки школьной наждачок
берестяной воротничок
ремни галимы на раменах
да п...дюли на переменах

декабрь

сплошь белизна – подите смерьте

и ни души – на этой тризне

и слаще мёда – мысль о смерти

и горше яда – мысль о жизни

 

бескрайняя тюремная стена

ночное и безмолвное окно

бесшумно, будто время, снег идёт

и этой белизной заметена,

спокойна, как льняное полотно,

душа, а всё ещё чего-то ждёт

 

чего-то, чем уже не пренебречь

над чем не властно бренности ярмо

что, медленно выпрастываясь из нь, –

уже неизреченнее, чем речь

священней, чем молчание само

честней, чем смерть

и подлинней, чем жизнь

 

жизнь

из книги жизни

 

как ни туси по жизни в игроках

а полюбэ оставит в дураках

приберегая в любящих руках

 

на посошок, с усмешкой озорной –

неотразимой парой козырной –

земную ночь и ужас неземной

1

что до сабжа – не надо, не дети,

мимо рта заваруха земная

[пусть подробностей некуда дети

приблизительно припоминая

 

как обло лютовала по обе

да под носом вставала стеною

как откуда-то свыше в ознобе

обдавала водой ледяною

 

как во зное парку поддавала

как макала в очко головою

да в игольно ушко продевала

да с ладони кормила дресвою

 

как сгребала в объятия грубы

да в корыте молвы полоскала

эти, некогда манкие, губы

превращая в осколки оскала]

 

даже рта разевать не посмейте

у вольеры с ощеренной шизью:

если так создается посмертье,

то харэ называть это жизнью

2

хоть какою водой эту язвину сбрызнь –

это все, говорю, называется жизнь,

гдеже как ее ушлую лампу ни три –

а все то же вокруг [и оно же внутри]:

вечереющий холст, ободряюще пуст,

протекающий свод, паникующий куст

проживая, как свой, посреди пустыря,

прошлогодней листвой на ветру истеря

полудикий розарий невидимых ран

развороченный дерн и жирующий вран

да на финише, всплыв изоткуда невесть,

сквозь рекламную муть и реальную жесть

приоткрыт на прощанье влюбленным глазам –

двадцать пятого кадра искомый сезам:

поле, глина ее, колыма, полумгла…

гдеже тьмы полегли.

и сама полегла.

3

...тупое «тут», подпертое и запертое четою «твердо»,

       темная тюрьма, в которую заключен неуемно воющий ужас…

Владимир Набоков

 

слоистое, как луковица, нечто.

шуршанье золотистой шелухи.

[дано – бессрочно. мнимо – бесконечно.

чревато – сверх. общительно – архи].

 

неряшливость ее и несуразность,

тупое, неподатливое «тут»… –

хоть так догнать [улавливая разность] –

откуда взят.

и то – куда ведут.

4

...колеся по зебре дождей и ведр

чудеся ночьми и дремля деньми

шелуху словес волоча, как ветр

грохоча невидимыми дверьми

 

норовя на полную выжимать

саданув дверьми, говорю, тюрьмы –

чую всею кожею, вашу мать:

не тюрьма – тюрьма.

да и мы – не мы.

5

Так как, видимо, я создан для горя.

Александр Розенбаум

 

ибо всяк рождённый создан для горя

то незримую её априоря

череде ночей и дней уподобя

улови, как по-над ней да по обя –

 

сплошь апрель, как воскресающий лазарь

подкупающая зрение лазурь

ниспадающий беспамятства саван

да похожий на сияние сам он

 

онемев от незаслуженной неги

омывая неокрепшие ноги

теплотою галилейского моря

так как, видимо, не создан для горя

6

...по следу шествуя, как тень

иезуитствуя «увиди»

в ночи настаивая «встань»

из синевы взывая «выди» –

 

мытарит прорвою утрат

враждою намертво связует

ждет со свечой у Царских Врат

и Чистотою истязует

 

дверьми и кронами шумит,

надежду крохотную теплит,

и мысль пытливую томит,

и недра трепетные треплет,

 

и мякоть розовую мнет,

и тлю податливую лепит,

пока Бессмертью не вернет...

*все остальное – пунш и лепет.

* * *

всюду барская икота

матереющий кураж
банька, царская охота
прага, марио, круаж

я к тому — не колет глаза ль
воздыхающий юрод
издыхающий, как лазарь
подле запертых ворот

да пинаема шузами
тороватых колдырей,
с полудетскими глазами
жуть сиротская зверей

записи на манжете

вроде записи на манжете [с меткою «не посмей»]:
все без палева, не умрете – круги нарезая, змей.
дай мне сладкого, сладкого этого [мертвой жене – адам,
сделав ручкою на прощанье доводам и садам].
далее – чем-то обеспокоен [что-то, видать, вонзив] –
не сторож брату, встречайте-каин – душка и эксклюзив.
дай мне красного, красного этого [это уже исав,
бредя в сумерках над пустою чашечкою весов].
*чтобы венчая порочный круг [в каждом из нас, вовек]
стойкой тряскою губ и рук и моросью из-под век,
выбив в раже ногою дверь, подпирая спиной киот,
серебристое, серебристое – шепелявил искариот…

вартимей

1

вынь из темени да поставь его, Боже, на две ноги:
ибо и эти ему – враги, егда не видать ни зги

ни звезды ему испоконь, ни пастбища, ни пути
ни Тебя, идущего в онь, рассеянное спасти

смажь вартимеево немощство, муке его внемля
ныне брением из того, что выну – Твоя земля

дай уставиться вширь и вдаль, чтоб видели оба-два:
не чащоба – Твоя юдоль, люди – не дерева

2

выруби рябь экрана, радио, телефона
обертона-сопрана, выверни из плафона
вычти мазню по обе [не исключая фона]
палево балагана, месиво марафона

в этой толпе пылая бельмами вартимея
меньшего не желая, большего не умея

* * *

сугубой объяту хандрою,

как сор, попирая миры,

беззубой и чёрной дырою

Его пожирая Дары,

 

ни слуха не емля, ни зренья,

ко древу Творца пригвоздя,

Венцу, извините, творенья,

в сознание не приходя,

 

пока не расселась утроба –

пограмотней время убить...

Томуже –

всё это до гроба,

и дальше – до ада! – любить...

* * *

добротные стены, толпа у ворот –

мол, нако-ся, втиснись.
светил нескончаемый коловорот.
движение жизни-с.

сверхновая в небе, волхвы да дары –
в заделе. на деле ж –
бандитская свара у лысой горы
да риз Его дележ.

сплошное подножье, и выше – не взлезть,
хоть Небо и нудит.
и так искони это было и есть.
пощады – не будет.

* * *

потому что поля не перейти –

делово колеся по склонам,
за чужие скатерти по пути
не присаживаться с поклоном,

даровой жратвы не давать устам,
на чужое жнивье не льститься,
чтоб когда-нибудь очутиться там,
где не можно не очутиться,

и шепнуть, торжествуя, как в Рождество,
улыбающемуся Богу,
что любила здесь одного Его.
да, быть может, саму дорогу.

 

даже с той, которая до гроба,

сыт не будешь, строго говоря...

...ибо настоящая дорога –

та, где сроду нет поводыря.

 

паства, как положено – в рассействе,

за дверями – льет, как из ведра…

всяк один, все тонет в фарисействе.

на подходе – лысая гора,

 

та чернорабочая суббота,

личное сошествие в аид…

ибо настоящая свобода –

это одиночество, пиит.

 

любовь

где сызмлада оно в запрете –
прокатиться в ее карете,
где джекпота не подарили –
покадриться в ее кадрили,

что твоя на балу ростова,
там утопия — беспонтова
(юже сроду не расхлебала
катька маслова — после бала).

и при взгляде в – см. выше – свете
(с-под вуали, канвы в кювете,
где же дело, увы, за малым)
на уже инфернально-алым

(как и олово – в глотке – слова)
отливающего былова
дотлевающие поленья –
ни малейшего умиленья.

 

* * *

гдеже браги недостало –

предложите даме чаю

пусть слегка и подостыло –

дайте две, не подкачаю

 

больше жизнь клыков не скалит,

в центре зала не быкует

и в округе не дикарит,

а бамбук однако курит

 

прощевайте, страсть и ярость,

достоевщина, рогожин
здрасьте вам, ришпект и старость,

ночь темна да день бескожен

 

дежавю остатних буден

зол исход да суд всестуден

лих задел – да вывод скуден:

арфы нет – гоните бубен

 

2 стихотворения

1

всуе око зверело, еже греет – ища

[где вчерась вечерело – вечереет и ща],

в подреберьи свербило – что забвенье здробит

[накануне рябило – и поныне рябит],

 

неправа, тормозила – до чего доживу:

и мертва мнемозина – да живо дежавю.

 

ей же Богу, ребята, ни подайся куда –

то березка горбата, то рябина худа…

 

всюду шорохи леса, как салют издаля

от того ахиллеса [и его костыля] –

 

чтобы ты, золотая, памятуя пяту,

капитально плутая и по ту и по ту

 

визуального ряда, обошла [костеря],

где вчерась – эльдорадо, срамоту пустыря.

2

по всему, поначалу кто надо что надо пинал,

глюканул арсенал, слеганца тормознул персонал

 

[ху из ху не догнал, обознался, егда пеленал]...

посему, опуская базар, изложу за финал.

 

где на стогнах лавстори, кивая стопервой версте,

во бескрайнем просторе, в безымянной его высоте

 

подзастряла с собою-любимою наедине

[по колено – в г…не, но душою – в немеркнущем дне]

 

ляля – глаз не отвесть [и карета права, удалясь]...

где детали – не главное.

главное – жизнь удалась.